Светка - мымра! - звонко выкрикнул кто -то прямо ей в ухо и дал легкий подзатыльник.
- ИДИОТ! - раздался дружный крик подруг в след убегающему мальчишке.
- Да не переживай ты, Свет. Придурок, он и в Африке - придурок. - ободряюще сказала Марина и хлопнула её по плечу, - Мы ему отомстим.
- Ага... жестоко и очень болезненно - пробурчала Света, потирая затылок. Больно не было, было обидно. Обидно, что он так поступал с ней ни за что. И как долго девушка об этом не размышляла, но все равно просто не понимала, почему.
Злыдень. Гоблин. Вот будет контрольная - я посмотрю, как ты у меня запоешь.
Светочка, ну пожалуйста, ну дай списать!
А фиг тебе! Меньше будешь вякать!
Наконец они зашли в класс. Ольга Викторовна. как всегда была чем -то недовольна. Она проводила подруг цепким, подозрительным взглядом. но девочки были одеты строго по форме, волосы забраны, сменная обувь на месте. Учительница недовольно пожевала губу и отвернулась. Её никто не любил. Низенькая, толстая, обладавшая поразительно визгливым и противным голосом женщина с бородавкой на подбородке даже преподавателям не нравилась. Можно догадаться, что и характер у неё был далеко не идеальный. Более того, идеал для него был так же недосягаем, как полное понимание геометрии для гуманитария. Возможно поэтому она всегда так себя вела. Злилась без повода, на всех кричала, доводя учеников до слез, а, приходя домой, сама плакала и крепко обнимала своего старого, рыжего кота, которого любила больше всего на свете, и молила небеса о прощении.
В любом случае, никто об этом не знал. Ученики расселись по своим местам, как всегда сонные и недовольные. Кто -то ворчал, кто -то ребячился и хохотал ни над чем со своими друзьями, девочки на задней парте листали яркий, глянцевый журнальчик, а их личный, классный клоун уткнулся лицом в ладони, пытаясь уснуть прямо на парте.
Но вот звенит звонок, класс вяло, недружно поднимается. Все ждут только одного: когда же Ольга Викторовна разрешит сесть, чтобы всем разом бухнуться на стулья и, с отвратительным скрежетом, придвинуться к партам...
Урок давно начался, но Света даже не открыла учебник. Она тяжело подперла голову ладонью, практически засыпая, стараясь, хоть мельком слушать Ольгу Викторовну. Экономика России и общественные движения при Александре I её не интересовали. Самая интересная тема - война с Наполеоном была давно пройдена и сто раз пересказана. Как же скучно это все дано в наших учебниках. Неужели это действительно писал историк? Неужели он не понимает, что все было по - другому, что люди шли на фронт, отдавать жизнь за Родину, что мы отбивались, как всегда, одни, брошенные этими трусливыми, европейскими соплежуями! Зачем вообще их было спасать?! Они же нас только и делали, что предавали. - внезапно нахлынувшее раздражение заставило её скривиться и проворчать:
- Никогда не поеду за границу.
- Почему?! - возмущенно воскликнула Маринка, но девушка отвернулась, угрюмо замолкнув и стала бесцельно возить ручкой по листу бумаги.
Вот будем проходить Гитлера - напишу доклад. Пусть все знают, как это видели ЛЮДИ, а не верят этой бумажной шелухе. Она с презрением поглядела на учебник истории, едва сдерживаясь, чтобы не отшвырнуть его прочь.
Странно... Люди вечно возмущались, что Россия отстала, что в ней грязно, плохо живется, и президент - вор, и преступность зашкаливает, но стоит кому покуситься, как все разом бросаются защищать. Интересно, а мы бы пошли?..
ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! Через 2 минут будет важно сообщение от правительства.

Внимание! Внимание...Внимание! Внимание... - словно удары пульса в голове и вытянутые лица одноклассников кажутся чужими, незнакомыми, и дрожащая нижняя губа Ольги Викторовны, почему -то вызывает слезы беспомощности...
Света не слышала радио. Да и никто не слышал. Все смотрели друг на друга. Одинаковая растерянность в разных глазах. Света вдруг перехватила взгляд того самого мальчишки. что обидел её утром. Его зеленые очи смотрели как -то по - новому, по - взрослому. Твердо, решительно, и девушка поняла, что в эту минуту она становится такой же, как и он, как и все...
И он поднялся, и, не сказав ни слова, поплелся к выходу, и все, как заговоренные, поднялись и пошли за ним. Чтобы присоединиться к другому, более могучему потоку, текущему по коридорам школы...
...Чтобы, через пять минут об их решении никто не узнал, потому что ревущее море ядовитого, белого пламени пронесется по улицам города, рассыпая в прах, разрывая на части тысячи, миллионы жизни. И, возможно, никто не будет даже плакать, хотя не будет больше полной, злой Ольги Викторовны, с бородавкой на подбородке, по - вечерам долго ласкающей своего старого рыжего, мурчащего кота, которого тоже больше никто, никогда не увидит, не станет скромной молчуньи Светки и хулигана Ковалевского, который так и не смог заставить себя утром подойти и торжественно вручить ей купленную в цветочном магазине ромашку. Не будет веселой сплетницы Маринки и их личного, классного клоуна, которого все называют Сивчиком. Не будет вечно сонного Андрюхи Петрова и зануды Милаховой. И никто никогда не узнает о их существовании, их никто не объявит героями за подвиги, только тысячи, миллионы душ рассыплются в прах и по - пустому городу будут прокатываться волны пыли, потому, что даже то старое школьное радио умрет, сожранное ядовитым, раскаленно - белым пламенем...

***
А с поляны вновь рачительный рассвет
Собирал багровый след вчерашней битвы
Той, чья кровь лилась, на свете больше нет
Её душу взял не принимающий молитвы.

Без единой мысли брошен жребий
Месть со вкусом пороха и страха
Где же тот просвет в печальном небе
Что хотела ты найти у ненависти в лапах?

Где твой голос? Почему в немом молчанье
Ты проводишь одиночкой вечера?
Раз за разом, в светлой памяти сгорая,
У подножья одинокого креста.

Ты винишь себя за то, что ты живая.
Ведь ты ходишь, а она лежит в земле
Пусть слезами тонких рук не поливая,
Но душа! Душа кружит в кромешной тьме.

Вот она, цена аспидских козней
Жизнь – за злой триумф теперь оплата
Снова ты гуляешь ночью поздней
Прожигает в твоем сердце дыры правда.

***
Не спи, родная, не спи одна
Ты тихо остынешь в холодной, мятной,
Глухой тишине, совсем одна,
Сама с собою играя в прятки.

Не спи, родная, прошу, не спи
В коварном снегу так просто замерзнуть
Льдом слез по дороге лучше хрусти,
Босые ноги, сменив на колеса.

Я, знаю, родная, что ты меня ждешь
Ждешь, молча, морозя воздух дыханьем,
Ты, знаешь, я слепну от ложных грез,
Я тоже жду и горько ожиданье.

Не спи, родная, пусть смыкаются веки,
Пусть стараются очи открыться во снах,
Не стоят минуты краткие в неге
Того, чтоб уснула ты навсегда.

Как душно в лесах! А я жажду воли!
В ногах у тебя, о, мое божество.
Судьба моя бродит с тобой в чистом поле
Дождями гремя и шурша листвой.

Ты можешь спокойно спать, мой Город
Твой верный сторож тебя не оставит
В ночи белея, глазами волка
Гляжу тоскливо, на звезды стеная.

Уснул мой Город, присыпанный снегом
Склонивши тяжелую голову к морю
Сморенный нежными песнями ветра
Сраженный бессонницы гибельной хворью.

Спокойно спи, мой усталый странник
Ты долго ждала, и я здесь, я с тобой
Позволь, навеки теперь я твой знахарь
Ты спи, а я вылечу твою боль.